Выход есть

На страницах журнала весьма важным видится мне признание шефа украинского Департамента по исполнению наказаний В.Левочкина. Несмотря на принимаемые усилия по реформированию системы ИН, "говорить о том, что численность осужденных и заключенных уменьшается, оснований пока что нет", - заявляет он. Подобные трудности есть и у его российских коллег. "Решение проблемы размещения подозреваемых и обвиняемых только за счет строительства новых СИЗО выходит за рамки экономических возможностей государства", - пишет в журнале А. Яцентюк, начальник отдела Управления СИЗО и тюрем ГУИН Минюста России. Как видим, дело нешуточное: или преступность истощит и разрушит государство, или потребуются немалые усилия, чтобы она пошла на убыль.

Пенитенциарная система, с одной стороны, пытается решить свои трудности увеличением "мощностей" строительством новых учреждений, что весьма обременительно для государства. С другой стороны - снижением численности спецконтингента через амнистии, уменьшение сроков, альтернативные формы наказаний, предполагаемые пробации. В этом случае, вместо изоляции и наказания, в общество возвращается тот же контингент, знающий истинную цену словам о справедливом суде и наказании, возмущенный увиденным и обогащенный всевозможным опытом, существенно не изменивший своего мировоззрения. Если при этом и наблюдается некая положительная статистика, то я бы скорее отнес ее на счет возросшей квалификации правонарушителей. На мой взгляд, перечисленные меры не способны существенным образом переломить ситуацию в лучшую сторону.

Во многих материалах бюллетеня просматриваются общие задачи правозащитников и пенитенциарщиков, желание повлиять на ситуацию, снизить рост правонарушений и связанную с ним перегрузку мест заключений, что неминуемо влечет за собой нарушение элементарных прав узников. О них известно Департаменту, заключенным, их родственникам. Переполненные помещения - это спертый прокуренный воздух, способствующий рапространению респираторных заболеваний и туберкулеза. Недостаточное медицинское обслуживание (например, на полторы тысячи осужденных ВК-83 - пять человек медперсонала, включая фельдшера). Трехэтажные кровати и нехватка постельного белья, матрасов, формы для осужденных при неизменном требовании к внешнему виду. На вопрос "где взять?" у контролеров заготовлен ответ: "Это твои проблемы". Отсутствие горячей воды для стирки белья, ограниченное время на посещение бани. Холод в зимнее и жара в летнее время. Нерешенный вопрос питания задержанных в первые дни, что не отличается от пытки голодом. Недостаток витаминов в рационе, что неминуемо подрывает здоровье и т.п. Этот список без труда может продолжить каждый, побывавший в заключении. К сожалению, затрагиваемые в журнале вопросы далеко не охватывают всего явления преступности в обществе. На мой взгляд, они касаются только верхушки айсберга, и во многом напоминают борьбу с последствиями, хотя всем хорошо известно, что язвы общества проще предупреждать, нежели лечить.

Преступность же имеет в нашем обществе весьма глубокие корни. Ее не объяснить с помощью примитивно-классового подхода, выводящего ее из безработицы (ярким чему подтверждением служит растущая преступность в Интернете). Не объяснить и существующими материально-социальными условиями, как пытаются это сегодня представить на официальном уровне. Такое утверждение вытекает из тезиса "бытие определяет сознание", логического продолжения заблуждения о животном происхождении человека. Из этой дарвинистской предпосылки вытекают и другие искаженные выводы, никак не способные объяснить, например, рост преступности в благополучных странах. Я убежден, что истоки этого явления прежде всего следует искать в отсутствии у граждан важных моральных качеств.

Особенно присуща криминализация сознания человеку, воспитанному в советской среде. Исторически это воспитание начиналось с "экса" - восстановления "революционной" справедливости в отношении "эксплуататоров", что на языке правосудия всегда квалифицировалась как посягательство на чужую собственность, грабеж и разбой. Методы партийного руководства страной посредством неписаных законов и телефонного права долгие годы тоже были очень похожи на отношения внутри преступной группировки, построенной на личной преданности, авторитете, закрытости и сокрытии следов. Преступность была присуща и вождям. Достаточно сказать, что партийная карьера Сосо Джугашвили, известного народу как товарищ Сталин, началась с удачного ограбления банка в Тифлисе. Вожди помельче обустраивали свое бытие за казенный счет на отдельно взятых территориях за плотными заборами и подальше от посторонних. С вождей делали свою жизнь и "массы". Рабочие и крестьяне долгие годы также жили по принципу: все вокруг колхозное, все вокруг мое. И хотя колхозная идея лопнула вместе с социализмом, мировоззрение осталось.

Но главным фактором преступности была 70-летняя государственная пропаганда атеизма, что привело к массовому безбожию, которое теоретически обосновывает и оправдывает всякую возможность украсть и обмануть, если НИКТО НЕ ВИДИТ. Смехотворные призывы к революционной или иному виду сознательности, апелляции к моральному кодексу строителя коммунизма перечеркиваются утверждением, что со смертью все закончится, и поэтому надо успеть взять от жизни как можно больше, "чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы".

После закономерного краха коммунистических идей наше государство до настоящего времени так и не определилось с ответом на вопрос, почему же его гражданам следует быть честными. Ясно и определенно на этот вопрос не отвечает и Конституция, провозглашая общепринятые международные нормы, практически не знакомые и недоступные подавляющему большинству граждан. А законы обозначают всего лишь границы дозволенных действий граждан. Получается, что на очень важный вопрос каждый гражданин ищет ответ самостоятельно. Большинство из них находят для себя вполне убедительные мотивы, позволяющие нарушать "самую малость". А затем еще чуть-чуть... У профессиональных преступников это целая философия оправдательного толка. Как написано в Библии, "всякий путь человека прям в глазах его; но Господь взвешивает сердца" (Пр. Соломона,21,2). В итоге те и другие часто попадают за решетку.

Ф.Достоевский талантливо и убедительно показал, как начинается любое преступление. Сначала в голове приживаются греховные мысли. А само преступление совершается позже по заранее обдуманному плану или без него, но по мысленно накатанной колее. Именно на первой стадии его и легче всего предотвратить. Однако государство остается бесконечно-скупым и безучастным к профилактике преступности, и вынуждено тратить немалые (хотя и недостаточные) средства на содержание и наказание преступников закона, а также всей правоохранительной системы. Оно безучастно смотрит на пропаганду в СМИ, показ видео и тиражирование аудиопродукции о насилии, порнографии, оккультизме, уголовном образе жизни.

Между тем в правоохранительной системе накопилось много нерешенных проблем и тупиковых ситуаций. Например, при дознании. Какой ценой достигается конечный результат, если раскрываемость является естественным критерием для служебного роста следователя? Если явная пытка со следами изредка может иметь последствия, то часто существует беспроигрышный компромисс: признание - за сокрытие следствием части вины. В арсенале следователя также запугивание, оскорбления, давление на психику. В этих случаях, защищая потерпевшего, следователь становится нарушителем УПК, а действенный механизм контроля за действиями следователя отсутствует: хотя прокурорский надзор и существует, но практика оставляет желать лучшего.

Например, хорошая идея независимости судов на деле через волокиту и недобросовестность, а то и через их перегрузку оборачивается злом - переполнением СИЗО и увеличением сроков досудебного заключения. С увеличением этого срока неизбежно возрастает моральная зависимость судей от обвиняемых. Как можно вынести оправдательный приговор, скажем, после годичного заключения? Какой судья сказал подозреваемому: "Извините, у наших коллег вышла ошибка?" Ведь в этом случае для восстановления справедливости требуется возместить ущерб за остановку в работе подозреваемого, а то и ее потерю. Как восстанавливать потерянное в заключении здоровье и нервы? Кто должен кормить все это время семью заключенного? Кто будет оплачивать моральный ущерб? Плюс возможность заболевания туберкулезом или чем похуже в переполненных СИЗО. Фактически это наказание, решение о котором принимается судьей по подозрению следствия, без возможности оправдаться. Независимость судов выливается также в безнаказанность для корыстолюбивых судей.

Или рассмотрим отношение осужденных к приговору. Если даже допустить, что следствие и судопроизводство было идеальным, то для суда остаются неизвестными многие мотивы и обстоятельства преступления, имевшие для преступника решающее значение. Это приводит к возмущению несправедливостью обвинительного приговора, что, в свою очередь делает невозможными всякие доверительные отношения для положительного влияния на осужденных сотрудниками системы ИН, олицетворяющих несправедливость ВСЕЙ системы. "Руководители ГУИН Минюста РФ некоторых регионов считают, что заниматься индивидуально- профилактической работой с заключенными бесперспективно" - читаем мы в статье "Положение заключенных в России". Об этом говорит их многолетний опыт. Ведь профилактика правонарушений - это не назидательная лекция или правовой всевобуч. Это переубеждение, это откровенный разговор, диалог, дискуссия, предложение лучшего, нравственного образа жизни. Возможно ли это, если сотрудники УИН в разговорах с осужденными употребляют нецензурные и оскорбительные выражения, если сами употребляют алкоголь, ставший причиной страданий для многих осужденных? Нравоучения от таких воспитателей трудно воспринимать иначе, как юмор.

Очень показательным для Департамента является случай с бывшим начальником колонии усиленного режима в Черкасской области А.Тарасенком. Когда во время богослужения в зоне он покаялся и принял веру, его вызвали в Киев и поставили вопрос ребром: или Бог, или служба. Он выбрал Бога и ушел в отставку. ("Жизнь и вера" N6, 2002 г)

Эти и многие другие тупиковые обстоятельства на самом деле разрешимы через добрую совесть следователей, судей, прокуроров, адвокатов, пенитенциарщиков. Во многих отношениях обществу выгодно иметь добросовестных функционеров, как и законопослушное население. Однако задача воспитания таких кадров государством не ставится. "Чиновник должен быть хорошим специалистом", - такова сегодня ведомственная кадровая политика.

Не ставится также задача исправления преступников, формирования у них лояльного сознания и профилактики правонарушений в государстве, а положительный опыт работы церкви с заключенными не упоминается даже правозащитниками. Налицо парадокс: под разными предлогами государственным Департаментом по ИН отвергается бесплатная и действенная помощь по профилактике правонарушений, зато реализуются дорогостоящие и малоэффективные мероприятия, упомянутые выше.

На мой взгляд, настало время признать несостоятельность существующей в обществе схемы борьбы с преступностью и прислушаться к тому, что говорит Библия. Она, в отличие от гуманистической идеи о том, что человек сам по себе добр, говорит обратное. Что человек не только испорчен грехом, но еще и его раб, т.е. он не может поступать иначе, даже если сильно того захочет. "Я ничего не могу с собой поделать!" - заявляют наркоманы, алкоголики, прелюбодеи, воры. Они ОБЯЗАНЫ продолжать. В этом подлинный источник преступности. Окончательно вырваться из этого круга без внешней помощи невозможно. Такую помощь предлагает только реальный Бог. И тот, кто вырвался, готов под присягой показать: да, это было в моей жизни, Иисус помог мне. Почему не дать им возможность рассказать об этом и другим заключенным? Истинная церковь имеет опыт и успех такого рода освобождений. Она оказывает утешение и сострадание также психологически неуравновешенным преступникам, а также одержимым демонами зла. И для этого не требуются ни штатные психологи, ни бюджетное финансирование.

На сегодняшний день есть служители, миссионеры и проповедники Евангелия из разных христианских течений, готовые пойти в места заключения и рассказать о надежде на лучшую жизнь, о реальном пути освобождения от уз греха и преступности. Но и эти немногие предложения под разными предлогами отвергаются Департаментом, взявшим курс на сотрудничество с известной своей нетерпимостью к иноверцам православной деноминацией, тяготеющей к статусу традиционно-государственной религии. И закрывая глаза на такие же права католиков, протестантов и мусульман. Департамент не готов к регулярному и кропотливому сотрудничеству, хотя заграничных миссионеров и высшее духовенство в зону пропускают со всей предупредительностью и содействием администрации. Что ж, советским людям это явление хорошо известно и обозначается специальным термином. Зато систематическая, от сердца к сердцу, работа миссионеров и проповедников в зонах поддержки не находит.

Среди причин такого положения я бы назвал прежде тот высокий стандарт, который предполагает Библия. Она объявляет преступниками не только нарушителей заповедей "не убей", "не укради", "не прелюбодействуй", "не пожелай", но и всякого, распинающего в своем сердце Христа. Таким образом, на Божьей скамье подсудимых оказывается подсудимый и судья, заключенный и его страж. Подобная мысль для многих кажется абсолютно неприемлемой.

Важной причиной недейственного, декларативного сотрудничества Департамента как с поместными церквями, так и с НПО, на мой взгляд, является также сокрытие существующих в пенитенциарной системе недостатков и фактов нарушения прав человека. Поэтому всякий независимый человек в зоне - это возможность утечки и обнародования критического материала. Если бы Департамент действительно желал реформ, он бы, наоборот, приветствовал всякий свежий взгляд и с благодарностью принимал адекватные меры для исправления ситуации.

Кажущиеся трудности в выборе конфессий для сотрудничества при желании администрации преодолимы на самом деле. Руководитель реабилитационного центра для наркоманов под Санкт-Петербургом утверждает: "Мне известны только два типа проповедников - лукавые, и те, кто действительно желает нам помочь". И Библия тоже утверждает, что вера существует только одна (Еф.4.5). Преодолима и проблема найти время на взаимодействие с церквями и НПО даже при перегрузке персонала переполненных УИН и СИЗО. Было бы искреннее желание действовать во благо всему обществу.

Итак, дело не в отсутствии путей и возможностей, направленных на снижение преступности и соблюдение прав заключенных. Библия указывает выход. Дело в нежелании искать его. Посложнее вопрос о том, кто должен это делать. "Когда страна отступит от закона, тогда много в ней начальников; а при разумном и знающем муже она долговечна"- читаем мы в Библии (Пр.Соломона,28,2). При сложившейся структуре власти не наблюдается преемственности и ответственности за долгосрочную государственную и ведомственную политику. Правительства меняются столь часто, что спрашивать не с кого. Провозглашенные государством декларации о намерениях очень неэффективно и медленно воплощаются в жизнь. И вряд ли в ближайшее время ситуация изменится в лучшему. Я в это не верю.

Мое обращение ко всем причастным к описанным проблемам людям доброй воли, имеющим желание и власть повлиять на их решение. Тем, кому "за державу обидно", как выразился таможенник Петро Верещагин из "Белого солнца пустыни". Выход есть. Единственно верный, и он указан в Библии.